Я всегда как-будто вначале своей первой книги.
Х. Кортасар
Хулио Кортасар — один из самых продаваемых аргентинский писателей, живший и работавший преимущественно в Париже. Автор постоянно экспериментировал с языком, работал внутри некой пластичной системы, где все может меняться от одной минуты к другой. Мысль внезапно приходила в голову выдумщика в кафе, в метро, на улице, в пути. Поэтому, он никогда не планировал сюжет заранее. Была некая исходная ситуация: когда с персонажем происходит что-то необычное. А дальнейшее — неизвестно. История развивается, и рассказ начинает писать как бы сам себя.
Психотип личности Кортасара напоминает знаменитого джазового музыканта Майлза Дэвиса. Пример – работа трубача над студийным альбомом Kind of Blue (с англ. — «Нечто грустное»), записанным в 1959 году. Дэйвис не только сам сочинил музыку (хотя и не все композиции принадлежали музыканту), но руководил секстетом и произвел студийную запись. Майлз признавался, что хотел, чтобы исполнение было максимально спонтанным, поэтому приносил только наброски тем и инструктировал каждого музыканта в отдельности. При этом давал необычные подсказки: “Здесь — прямо” или “Здесь — три”, “Латиноамериканский оттенок” или “Здесь — как хочешь”.
Кортасар и Дэвис — художники-импровизаторы, черпающие энергию в настоящем моменте. Поэтому книга “Игра в классики” буквально пульсирует музыкой, на страницах произведения раскрывается атмосфера джазовой эпохи двадцатого века. В ней перечислено большое количество названий культовых пластинок, песен, альбомов, и конечно же имен звезд сцены.
Главным героем является аргентинец Орасио Оливейра. Вместе с подругой Магой они философствуют, читают книги и слушают музыку в "Клубе Змеи". Орасио в постоянных поисках себя, хоть он в этом и боится признаться. Оливейра не хочет потерять собственную индивидуальность в отношениях с девушкой, главное, чтобы ничто не стесняло его свободу. Завсегдатаи клуба ищут внутреннюю гармонию, и может быть как раз та самая музыка, ее энергетика, драйв, посыл помогает почувствовать внутренний мир, сблизиться, объединиться.
Слушая “голубку из бронзовой клетки” Бетти Смит герои плачут, тоскуют, разделяют боль о “завтрашнем утре, о башмаках, хлюпающих по лужам, о комнате, за которую нечем платить, о страхе перед старостью, о пепельном рассвете, встающем в зеркале, что висит у изножия постели”... В “Змее” звучат такие хиты, как «I’m coming, Virginia» (играют Бикс и Эдди Ланг), “Kansas City Swing”, “Four o clock drag”, старая пластинка американского джазового тенор-саксофониста Хоукинса (“чтобы мурашки пошли по коже и захотелось вздохнуть глубоко-глубоко, как, наверное, вздохнул Хоукинс, прежде чем снова наброситься на мелодию”), Диззи Гиллеспи (“придется набить морду без особого желания, но и без сожаления, как то, что выдувает сейчас Гиллеспи, без сожаления, но и без желания…”)... Эрл Хайнс “с бесстрастным совершенством” изложивший первую вариацию темы “ I ain’t got nobody. Ну и конечно же, могучий Эллингтон! Кортасар красиво подмечает, как важна тишина, всегда присутствующая в настоящей музыке. Она медленно отделяется от стен, раскрывается, как губы или бутон (“музыка, сламывая любое сопротивление, расслабляла и размягчала, плела и сплетала все в единое дыхание, и вот уже словно одно на всех огромное сердце забилось в едином покойном ритме”).
Игровое начало в романе Кортасара проявляется на всех уровнях его структуры, в музыке и даже в самом названии. Это и детская игра в классики, где главное правило: проскакать по клеточкам от Земли до Неба, следуя траектории камешка (а может воли случая?). Этот мотив обыгрывается и в бесконечных философских диспутах, внутренних монологах, размышлениях. И не каждый может себе признаться, что ищет духовное возрождение. Динамику, настроение создает музыка, напоминая, что нет какого-то одного единственного верного решения. Джаз - это свобода. А следовательно и бессмертие. Поэтому, роман считается новаторским, его можно перечитывать несколько раз и каждый раз открывать что-то новое, главное: не переставать удивляться. Поэтому художники-импрессионисты так внимательны были к сиюминутным впечатлениям. А джазовые музыканты, получив не одно высшее образование, зачастую не делают долгих репетиций. Иногда даже приходят непосредственно перед концертом, обговорив лишь детали аккордной сетки и общую атмосферу будущего вечера.
