***
С безымянного пальца исчезло кольцо.
Скоро в паспорт вернётся родная фамилия.
Скажи, дорогой, это стоит того?
Неужели я так тебе опостылела?
Опостылела верность и честь и любовь?
Забота и ласка, и честность? Так что ж?
Говорил, что раз мой, быть не сможешь с другой.
Что не сможешь предать, коли клялся со мной.
Ты на речи горяч был, на клятвы, но вскоре,
словно капель с листа, не найти больше в поле.
От огня, что пылал вдруг осталось ничто.
Знак надежды последней потух огонёк,
что мечтал отыскать твоего утешенья.
Видно, в сердце твоём он себя не нашёл.
Хоть бы маленького своего отраженья.
***
Застыли слезы на щеках
и прошептала горько.
Я больше не хочу никак...
Уж лучше буду вечно вольной.
Останусь в пепле дней одна.
Одной, уверена, спокойно.
Никто не будет мне внушать,
что я чего-то не достойна.
Одна могу писать, мечтать.
И думать буду сколь угодно
о звездах межпланетных гряд,
да и вообще о чём угодно.
Себя не стану осуждать
за честности своей порывы.
Сама себя не укорю
в стремленье быть такой пытливой.
Не нужен рядом человек,
что будто сделает счастливой.
Уж лучше в одиночку век,
чем всё быть рядом с кем-то лживым.
Но если в сердце глубоко
взглянуть, отбросив боли шрамы.
Никто не хочет быть один.
Всё это следствие от раны.
Когда вонзают в душу нож,
любимые всем сердцем люди,
в нас гибнут чувства, стынет кровь.
И чтоб опять не повторить всё.
Мы строим стены, гоним прочь.
Мы в страхе совершить ошибку,
всё заменяем день на ночь,
не в силах взять и отпустить всё.
***
Когда-то, знаешь, я любила.
Могла бы все ему отдать.
И всю себя я подарила.
Могла годами ждать, скучать.
Взамен бы вовсе не просила:
богатств, подарков, обещаний.
Жила годами этим чувством.
Желая приносить лишь свет.
Я беспокоилась о том лишь,
чтоб он был счастлив. Пусть я нет.
Взамен не много было надо.
Мне б без предательства и лжи.
Но эта ноша не посильной
казалась для его души.
Я дико долго умирала.
Гасил во мне огонь любви.
Я как в агонии сгорала,
но все старалась нас спасти.
Жаль только, что ему не надо.
Ни капельки моей любви.
И в этом, знаешь, до тла душу,
выжег холод, выжгла ложь.
Я сердце больше не разрушу.
Я не пойду на это вновь.
В моей душе любовь пылала.
Она же меня и сожгла.
Я слишком много доверяла.
Теперь увы совсем пуста.
***
Он написать ему просил хотя бы слово.
И я хотела бы, но что-то дрожь в руках.
А сердце бьётся так, будто знакома
ему в нем каждая малейшая деталь.
Зачем в воспоминаниях оживают руки,
что бережно мою укладывают прядь?
Глаза, каких наверное не будет...
Ну не об этом же мне стоит написать!
Ах, что же снова я тону в мечтаньях,
мы виделись всего лишь только раз.
Но видно разум прав, никак не будет...
Ещё одних, таких же, добрых глаз.
***
Будь осторожней, пожалуйста.
Ведь я верю твоим словам.
Ты заслужил доверие
исполняя все, что обещал.
Знай, что я справлюсь, выстою.
Буду я как надёжный причал.
И всегда с тобой буду искренней.
Буду верной и честной. Знай!
Ты в глазах моих светлой искоркой.
Ну а в сердце как тёплый чай.
Только будь осторожней, пожалуйста.
Не забудь, что ты мне обещал.
С безымянного пальца исчезло кольцо.
Скоро в паспорт вернётся родная фамилия.
Скажи, дорогой, это стоит того?
Неужели я так тебе опостылела?
Опостылела верность и честь и любовь?
Забота и ласка, и честность? Так что ж?
Говорил, что раз мой, быть не сможешь с другой.
Что не сможешь предать, коли клялся со мной.
Ты на речи горяч был, на клятвы, но вскоре,
словно капель с листа, не найти больше в поле.
От огня, что пылал вдруг осталось ничто.
Знак надежды последней потух огонёк,
что мечтал отыскать твоего утешенья.
Видно, в сердце твоём он себя не нашёл.
Хоть бы маленького своего отраженья.
***
Застыли слезы на щеках
и прошептала горько.
Я больше не хочу никак...
Уж лучше буду вечно вольной.
Останусь в пепле дней одна.
Одной, уверена, спокойно.
Никто не будет мне внушать,
что я чего-то не достойна.
Одна могу писать, мечтать.
И думать буду сколь угодно
о звездах межпланетных гряд,
да и вообще о чём угодно.
Себя не стану осуждать
за честности своей порывы.
Сама себя не укорю
в стремленье быть такой пытливой.
Не нужен рядом человек,
что будто сделает счастливой.
Уж лучше в одиночку век,
чем всё быть рядом с кем-то лживым.
Но если в сердце глубоко
взглянуть, отбросив боли шрамы.
Никто не хочет быть один.
Всё это следствие от раны.
Когда вонзают в душу нож,
любимые всем сердцем люди,
в нас гибнут чувства, стынет кровь.
И чтоб опять не повторить всё.
Мы строим стены, гоним прочь.
Мы в страхе совершить ошибку,
всё заменяем день на ночь,
не в силах взять и отпустить всё.
***
Когда-то, знаешь, я любила.
Могла бы все ему отдать.
И всю себя я подарила.
Могла годами ждать, скучать.
Взамен бы вовсе не просила:
богатств, подарков, обещаний.
Жила годами этим чувством.
Желая приносить лишь свет.
Я беспокоилась о том лишь,
чтоб он был счастлив. Пусть я нет.
Взамен не много было надо.
Мне б без предательства и лжи.
Но эта ноша не посильной
казалась для его души.
Я дико долго умирала.
Гасил во мне огонь любви.
Я как в агонии сгорала,
но все старалась нас спасти.
Жаль только, что ему не надо.
Ни капельки моей любви.
И в этом, знаешь, до тла душу,
выжег холод, выжгла ложь.
Я сердце больше не разрушу.
Я не пойду на это вновь.
В моей душе любовь пылала.
Она же меня и сожгла.
Я слишком много доверяла.
Теперь увы совсем пуста.
***
Он написать ему просил хотя бы слово.
И я хотела бы, но что-то дрожь в руках.
А сердце бьётся так, будто знакома
ему в нем каждая малейшая деталь.
Зачем в воспоминаниях оживают руки,
что бережно мою укладывают прядь?
Глаза, каких наверное не будет...
Ну не об этом же мне стоит написать!
Ах, что же снова я тону в мечтаньях,
мы виделись всего лишь только раз.
Но видно разум прав, никак не будет...
Ещё одних, таких же, добрых глаз.
***
Будь осторожней, пожалуйста.
Ведь я верю твоим словам.
Ты заслужил доверие
исполняя все, что обещал.
Знай, что я справлюсь, выстою.
Буду я как надёжный причал.
И всегда с тобой буду искренней.
Буду верной и честной. Знай!
Ты в глазах моих светлой искоркой.
Ну а в сердце как тёплый чай.
Только будь осторожней, пожалуйста.
Не забудь, что ты мне обещал.
